С учетом этого я считаю, что адвокатская монополия – это не только ограничение прав юристов без статуса, но и угроза для действующих адвокатов, а также серьезнейшая угроза нарушения прав граждан, наших доверителей и клиентов.

Что именно не так с адвокатской монополией в России 2025 года?
Если коротко – примерно всё.

1. Скрытое обсуждение законопроекта в кулуарах

Несмотря на то, что закон в первую очередь коснется сотен тысяч юристов без статуса, текст законопроекта Минюст почему-то обсуждает с адвокатскими палатами. Нет никаких попыток узнать мнение юридического сообщества по этому поводу.

2. Никуда не годное обоснование

Целью закона (не той, про которую говорит министр, а официальной) преподносится «защита бабушки от мошенников», но с таким же успехом этой целью можно было бы назвать борьбу с загрязнением рек Сибири и борьбу с лесными пожарами. Потому что любой взрослый здравомыслящий человек понимает, что нет никакой связи между обманутыми бабушками и созданием монополии адвокатов на судебное представительство.

Если бы адвокатская монополия помогала бороться с недобросовестными юристами, то мы не видели бы ни одной новости о нарушении закона адвокатами, а мы видим их регулярно (то они торгуют условным сроком за 7 млн, то диагнозами из психбольницы за 2,5 млн, а вот тут целая подборка про адвокатов мошенников за 2022 год).

Бабушку можно обмануть на консультации (что чаще всего и происходит), можно взять деньги и ничего не делать (иметь право ходить в суд необязательно). А еще – трудно конечно представить – но бабушке можно соврать, что есть статус адвоката. Удивительно, да? То что люди умеют обманывать законодатель точно не мог предположить в борьбе с мошенниками.

Данные об адвокатах можно проверить в реестре? Но для этого у всех защищаемых бабушек должен быть интернет, устройство с которого можно туда заходить и навык проверки юриста в сети. Если это все есть, то она без труда сможет найти плохие отзывы о мошеннике и не будет отдавать ему свои деньги.

Поэтому адвокатская монополия на судебное представительство никаким образом не повлияет на количество таких нарушений.

3. Отсутствие хоть какой-то статистики

Кстати да, сколько их, таких нарушений? Кто-то делал хотя бы попытку посчитать, как часто обманывают юристы без статуса и сравнить это с нарушениями адвокатов? Нет нигде такой статистики, одни голые заявления, что, на мой взгляд, означает неудовлетворительную работу при подготовке законопроекта, о которой так громко говорят на важных мероприятиях.

4. Никто не думает об экономических последствиях

Странно объяснять это целому минюсту, но монополия – это всегда повышение цен. Ставки адвокатов и так в среднем выше ставок юриста без статуса. Что же произойдет, когда интересы смогут представлять только лица со статусом адвоката? Спрос останется прежним (на минуточку – 29 млн гражданских дел в 2024 году, 1,8 млн дел в арбитражных судах), а чтобы предложение не уменьшилось, ВСЕ (вообще все юристы без статуса) должны перейти в адвокатуру в течение обещанного переходного периода. Конечно, этого не произойдет. Кто-то не найдет денег на вступительный взнос (в Республике Алтай – 800 000 руб.), кто-то просто не захочет (лично я приняла для себя решение, что не буду получать адвокатский статус принудительно).

Так что же получим в итоге? После окончания переходного периода мы получим взрывной рост стоимости юридических услуг, письма разгневанных граждан о жадных юристах, наверняка требование КПРФ о государственном регулировании цен – и вуаля, вот и пришли к тарифам на юридические услуги.

То есть тут просто нет нормального варианта экономических последствий. Либо стоимость услуг возрастет многократно, и большая часть жителей страны (особенно в регионах) не сможет себе их позволить, либо введут тарифы, и тогда наша прекрасная профессия судебных юристов будет оплачиваться дешевле, чем работа курьеров в доставке. И то, и другое – нездоровая ситуация, которую сейчас своими руками создает минюст.

5. Про слона в комнате

Если кого-то не убедило видео министра юстиции, то уже наверное будет трудно объяснить, но я постараюсь.

Рукопожатный значит удобный для суда и не мешающий «государственному» (с) судье делать свою работу. Из этого следует, что монополия вместо обещанной «профессионализации» превратит всех юристов в государственную адвокатуру. Если не знаете, что это такое, то почитайте про соответствующий опыт в Республике Беларусь.
Я понимаю, что сейчас тоже при желании можно найти инструменты, ограничивающие пыл неудобных для суда адвокатов. Но речь идет о том, чтобы иметь такой инструмент на каждого судебного юриста. Чтобы каждый судебный юрист каждую секунду помнил о том, что своей работой он должен не только защитить клиента, но и самому не лишиться работы.

Довод про то, что «во всем цивилизованном мире есть адвокатская монополия», меня не убеждает совершенно.

Во-первых, ситуации во всех странах разные, каждая страна пришла к этому по-своему. Выше я написала, почему в России сейчас нет никаких причин для введения адвокатской монополии, а напротив, есть серьезные противопоказания для этого.

Во-вторых, сама форма адвокатской монополии в разных странах отличается. Взять хотя бы Республику Казахстан. Там в 2016 году в борьбе за свои права юристы по гражданским делам отстояли право иметь свои палаты на условиях саморегулирования, которые оказались вполне рабочей альтернативой без централизации и постоянного государственного контроля. Если бы сейчас в России тоже был 2016 год, то возможно этот путь представлялся отличной альтернативой. Но сейчас 2025 год и наш законодатель, так скажем, не очень хорошо зарекомендовал себя в плане любых инициатив, которые сначала как бы не несут никаких рисков, а в итоге оборачиваются гражданской смертью лица с новыми списками приговоренных по пятницам. Поэтому этот путь хоть и показывает, что альтернатива в принципе есть, но вряд ли сможет избавить нас от рисков.

Источник: публикация на портале Закон.ру